Девятнадцатый век, век просвещения и прогресса, породил новый тип русского морского офицера. Военные моряки теперь часто становятся научными специалистами, путешественниками-исследователями. Хотя экспедиции для решения географических проблем впервые стали снаряжаться ещё в петровское время, начало «романа» русского флота и науки надо отсчитывать с экспедиции Крузенштерна, где сами командиры кораблей подводили итоги научных исследований, которые проходили у них на борту.
К этому типу морских офицеров можно смело отнести вице-адмирала Макарова, вклад которого в военное и морское дело так же неоценим, как и его труды по океанографии. И при всем этом он был не только замечательным ученым, но и мужественным бойцом. В нем настолько слились две эти ипостаси, что провести между ними границу почти невозможно.
Степан Осипович Макаров родился 27 декабря 1848 года* в городе Николаеве. На николаевской корабельной верфи ещё с конца XVIII века строились корабли для Черноморского флота, так что мальчику, родившемуся в таком городе, идти на флот сам Бог велел.
Отец Степана не мог похвастаться ни знатным происхождением, ни благородством рода. Он был солдатским сыном и всего в своей жизни добился совершенно самостоятельно. Осип Федорович Макаров начинал службу во флоте матросом и дослужился до звания поручика. Своим упрямым и волевым характером Степан Осипович явно пошел в отца.
В девять лет Степан Макаров потерял мать. Отец его вскоре женился и в 1858 году уехал вместе со всей семьей в Николаевск-на-Амуре – этого требовала служба. Город был младше мальчика. Он был основан два года назад. Но именно здесь Степан Макаров начал получать первые систематические знания по морскому делу. Он поступил в морское училище.
После окончания училища Макаров совершил большой морской переход от Нагасаки до Кронштадта. Благодаря хлопотам своих преподавателей Макаров, как талантливый и усердный ученик, был произведен в гардемарины, хотя происхождение ему такой возможности не давало. Так он получил старт для дальнейшего продвижения по службе. Если в качестве жизненных вех у других выдающихся моряков часто выступают сражения, то вехами у адмирала Макарова являются научные работы.
В 1870 году мичман Макаров придумал пластырь для заделки пробоин судна. Конечно, похожие приспособления применяли и раньше, но делали их из подручных материалов, когда в трюм вовсю уже лилась вода. Степан Осипович предложил заранее запасать шпикованные маты на случай беды. Изобретение это стало одной из важных мер безопасности на корабле. «Потомки» макаровского пластыря и сейчас успешно применяются на флоте.
Незадолго до начала новой русско-турецкой войны (1877 – 1878) Степан Осипович перевелся на Черноморский флот. У него был новый проект, который он хотел опробовать в боевых условиях…
Суть идеи была в следующем: в прошлую, Крымскую войну, мины как оружие оказались очень эффективными. Почему бы не превратить их из оборонительного оружия в наступательное? Так возникла идея маленького и юркого миноносца, который мог бы применяться для диверсий. Но у миноносцев не хватало мощности дойти до места атаки, поэтому перевозить их должно было крупное судно.
Для военных опытов Макаров получил в свое распоряжение пароход «Великий князь Константин». На нем поместилось четыре миноносца. Один из них, самый лучший, назывался «Чесма» – в память морской победы, одержанной над турками ещё в XVIII веке.
Первый выход в море не принес никаких результатов. Но после нескольких неудачных рейдов Макарову наконец повезло. Одному из миноносцев удалось сильно повредить вражеский корвет «Иджлалиле» у Сулина. Такая же печальная участь постигла и броненосец «Шевкет»…
С этих пор турецкие корабли в черноморской акватории не знали покоя: в любую минуту из темноты мог внезапно появиться маленький и опасный враг…
Когда команды миноносцев уже хорошо научились владеть своим главным оружием, Макаров решил, что торпеды были бы более удобны и эффективны. Однако Морское министерство долго отказывалось давать торпеды, закупленные за границей за баснословные деньги. Но Степан Осипович проявил большое упорство, и драгоценные снаряды были отправлены на Черноморский флот.
16 декабря 1877 года впервые в мире торпеды были использованы как оружие. Но… Макарова ждала неудача. Потопить турецкий корабль так и не вышло. Первый блин всегда комом. Макаров это понимал и не отчаивался. Следующая, январская, попытка была удачной. Макаровские моряки отправили ко дну возле Батуми вражеский пароход «Интибах».
После окончания войны Макаров год провел в Ахал-текинской экспедиции. Работу его можно было скорее назвать скучной: главным образом, он занимался перевозкой грузов по Каспийскому морю. За время службы в Средней Азии Макаров успел сдружиться с героем недавней войны, Михаилом Дмитриевичем Скобелевым, «Белым генералом». Они даже побратались, обменявшись Георгиевскими крестами.
После чехарды разных служебных перемещений Макаров, уже капитан первого ранга, получил назначение на корвет «Витязь», которое принесло ему всемирную научную известность.
Во время кругосветного плавания на «Витязе» велись гидрологические исследования. Экспедиция провела множество точных замеров температуры морской воды, ее удельного веса и т. д. Итогом трехлетнего плавания для Макарова стала фундаментальная научная монография «ˮВитязьˮ и Тихий океан», где были обобщены не только результаты, полученные экспедицией, но и сведения самых разных исследователей Тихого океана с начала XIX века.
В 1891 году контр-адмирал Макаров, снова сменив много разных мест службы, стал исполняющим должность главного инспектора морской артиллерии. Именно на этом посту у него возникла новая идея.
Броня в конце XIX века стала самой надежной защитой для корабля. Качественную броню повредить крайне трудно. Именно поэтому бронебойные разработки были так актуальны. И Макаров находит очень оригинальное решение: колпачки для снарядов из мягкой стали. При ударе колпачок деформируется, а неповрежденный снаряд – пробивает броню.
Однако даже когда разработка была полностью готова, ее не спешили вводить в военный обиход. При жизни Макарову так и не удалось увидеть внедрения своего изобретения в жизнь. Примерно в это же время Макаров работал над другой интересной для себя задачей. Он считал необходимым создание ледоколов для исследования и освоения Арктики.
Если посмотреть на карту России, то можно увидеть, что ее северные границы проходят по полярным морям. В конце XIX века они были ещё недостаточно изучены, хотя историю появления русских людей в Заполярье следует начинать ещё с новгородцев – собирателей дани, искателей закамского серебра и просто предприимчивых людей. Конечно, в истории нашей страны были такие великие путешественники, как Дежнев, братья Лаптевы, Витус Беринг и многие другие, но их исследования не решали радикально проблемы освоения Ледовитого океана.
Макаров видел свою задачу иначе. Он считал необходимым создание великого Северного Морского Пути, который бы связывал отдаленные точки страны. Выгодно это было и с тактической точки зрения. Великий Менделеев позже сформулировал это так: «Если бы хоть десятую долю того, что было потеряно при Цусиме, было затрачено на достижение полюса, эскадра наша, вероятно, пришла бы во Владивосток, минуя и Немецкое море, и Цусиму».
Но прежде, чем воплотить идею, надо ее теоретически обосновать. Макаров много работал над доказательной базой своего большого проекта. Он сделал доклад в Географическом обществе, позже изданный в виде книги с броским названием «К Северному полюсу – напролом!»
С большим трудом Макаров добился государственной поддержки для своего проекта (здесь не обошлось без слова, замолвленного Д. И. Менделеевым). Первые опыты Степан Осипович проводил с пароходом «Иоанн Кронштадтский», позже из казны были выданы деньги на постройку в Англии ледокола. Так началась история «Ермака».
Макаров активно участвовал в разработке проекта ледокола и лично следил за его постройкой. 17 октября 1898 года «Ермак» был спущен на воду, а спустя несколько месяцев новое судно впервые встретилось со льдами. Корабль благополучно добрался до Кронштадта. И «Ермак», и его «отец» были с уважением встречены на родине.
До большой экспедиции 1901 года «Ермак» дважды побывал в полярных льдах. Эти плавания были необходимы, чтобы проверить, как поведет себя ледокол в иной, океанской обстановке. Во время второго такого выхода ледокол получил повреждение, что дало повод к долгим насмешкам журналистов и недоверию в государственных кругах к макаровскому проекту.
Однако упорства Степану Осиповичу было не занимать, и в мае 1901 года «Ермак» вновь отправился в далекий путь. Он держал курс на Новую Землю. В этом году льдов в океане было больше, чем обычно, и поэтому в конце июня возле Новой Земли первый русский ледокол был затерт льдами. Все попытки освободиться из белого плена были безуспешны. Ни поливание льда горячей водой, ни попытки разбить его лопатами ничего не дали.
На «Ермаке» сокращали порции еды, готовили партию, которая должна была дойти до суши и передать весть о плачевном положении корабля, но в начале августа ветер переменился, льды стали расступаться и ледокол получил долгожданную свободу. Оставшееся время Макаров использовал для изучения Земли Франца-Иосифа. Когда началась русско-японская война, Макарова уже 9 февраля 1904 года назначили командующим флотом в Тихом океане как самого популярного из всех флотоводцев Российской Империи.
Положение дел в Порт-Артуре, мягко скажем, оставляло желать лучшего. Война для этого важного порта началась с нападения японцев на русские суда, которые стояли на внешнем рейде. Это оказало сильное деморализующее влияние на защитников города.
Вице-адмирал Макаров, прибыв в Порт-Артур, начал работу с осмотра поврежденных кораблей, остался недоволен темпом работы и назначил нового командира порта – Ивана Константиновича Григоровича. До гибели флотоводца оставалось полтора месяца.
При Макарове корабли эскадры вновь стали выходить из гавани, было введено боевое патрулирование, организован перекидной огонь с русских кораблей... И сам Макаров активно участвовал во всем, что происходило в море возле Порт-Артура. Его флаг порой появлялся на маленьких судах, которые легче было вывести из гавани.
Утром 31 марта 1904 года броненосец «Петропавловск» в свой очередной выход в море подорвался на мине. Среди погибших были вице-адмирал Макаров и русский художник Верещагин. Тело Макарова так и не нашли. Из воды удалось выловить только его шинель.
Сын Макарова, Вадим Степанович, очень хотел пойти по пути отца. Он окончил Морской корпус, дослужился до лейтенанта, но его карьеру оборвала революция. Он сражался на стороне белых у Колчака, и поэтому не смог остаться на родине. Свою жизнь он провел в США. Как и отец, он был талантливым изобретателем: более двадцати патентов были оформлены на его имя. Он скончался в 1964 году.
Все, кто писал о Макарове, отмечали его необычайную внутреннюю цельность. Это был человек долга, человек знающий, человек въедливый и серьезный. Но главным его качеством была необычайный интерес к окружающему миру, который он старался привить и своим подчиненным: «Для человека любознательного и одаренного всё интересно и всё достойно его познания. Изучение же окружающей моряка стихии не только не вредит военному назначению судов, но, напротив, пробуждая мысль, отрывает людей от рутины судовой жизни».
*8 января 1849 года по новому стилю. Все даты в статье приведены по старому календарю.
Мария Пронченко